Перелом от 1920-х годов к 1930-м был ознаменован в истории кино утверждением звукового фильма, окончательно вытеснившего с экранов немые ленты. Звук всем предъявлял новые требования. Каждый был занят решением своих технических и художественных проблем, когда вдруг выяснилось, что кино в целом вдруг стало иным, отличным от того каким оно было в предыдущее десятилетие. Так важнейший для кино, но в общекультурном ном плане локальный акт затмил в глазах кинематографистов, а затем и в глазах многих историков другие значительнейшие - идейно-художественные процессы. Началось время, потребовавшее гораздо более прямого, ясного и трезвого взгляда на жизнь и на человека. С началом мирового экономического кризиса, с вступлением на историческую сцену фашизма и столкновением между ним и силами демократии стало необходимо заново произвести оценку человека и заключенных в нем возможностей. Французский экран в эти годы сблизился с действительной жизнью не только потому, что этого требовал пришедший в кино звук, но главным образом потому, что таково было требование времени.
В начале 30-х казалось, что французское кино находится в полном упадке. Количество выпускаемых фильмов за 2 года сократилось на 30%. Иностранцы, которые было, обосновались во Франции, покинули ее. Вместе с ними французское кино утратило космополитизм. На смену французским монополиям и международным компаниям пришли многочисленные мелкие фирмы, не обладавшие ни размахом, ни честностью. И все же эти мелкие компании были лучше, чем "гниющие большие". В этих условиях началась новая эра. Ее начало возвестил Жак Фейдер, возвратившийся на родину. До этого он 5 лет провел в Голливуде, где не снял ни одного фильма, хотя бы сколько-нибудь поднимающего над общим уровнем коммерческой продукции.
Отношение "человек-среда" понимается теперь широко и рассматривается очень внимательно. В нем вскрывается тревожная и драматическая сложность, которую искусство чувствует необходимость прояснить. Зыбкость, неопределенность теперь кажутся неприемлемыми.
Как произведение, которое с достаточной отчетливостью и драматизмом проявились эти новые для французского кино мотивы, выступает "Большая игра" поставленная Жаком Фейдером по сценарию Шарля Спаака в 1934г. Сценарий устарел. Но фильм позволил дать широкую картину колониальных нравов. Он повествует о неудачниках и деклассированных элементах - о тех, кто скоро стал излюбленными героями французского кино.
Фейдер и Спаак придавали очень большое значение изображению социальной, материальной, бытовой среды. Такая установка отвечает традиционным требованиям литературного натурализма. Но в своих фильмах Фейдер изображает людей, не столько зависящих от породившей их среды, сколько с этой средой порывающих. Казалось бы, тем самым они становятся свободными. Но нет: куда бы ни бежал человек от своей судьбы, ему не уйти. В фильме нет характерного для символизма стремления к смутному, сверхреальному. Человеческая судьба решается не в каком-то ином мире, а здесь и сейчас. Нет у Фейдера и другой крайности, когда грязь, мерзость жизни изображаются под знаком вечности, когда человек низводится до его физиологических отправлений. Фейдер сочувствует своим героям, осознавая, что их положение безнадежно, а мечты о счастье обречены. Его герои и в крайнем падении сохраняют человеческий облик и достоинство. Достоинство человека в понимании Фейдера заключается в том, что человек не соглашается удовлетвориться иллюзорным счастьем, а идет навстречу своей судьбе. Отказ от "компромиссного" существования оставляет фейдеровского героя лицом к лицу с его судьбой.
К этой теме режиссер вернулся в фильме "Пансион Мимоза" (1934), уже на другом жизненном материале. Здесь перед нами вполне приличная, респектабельная буржуазная среда, семейный пансион средней руки где-то на юге Франции. Все чинно, благопристойно, за одним маленьким исключением: пансион существует при игорном доме. Общая ситуация несколько напоминает пьесу Б. Шоу "Профессия госпожи Уоррен". Однако социальная сатира, разоблачение буржуазных нравов сами по себе не привлекают Фейдера. Глубоко скрытая горькая ирония, не имеющая ничего общего с высмеиванием, пронизывает фильм.
Другая информация:
«Скульптура — светоч живописи»
На протяжении всей своей жизни, считавший себя скульптором, Микеланджело жалел о том времени, которое он упустил для скульптуры, занимаясь, как ему казалось, не своим делом — живописью и архитектурой.
Всем своим искусством Микеланджело п ...
Традиции белорусской культуры
Традиции и обряды Беларуси имеют много общего с таковыми у своих славянских соседней. Белорусы (беларусы) относятся к восточноевропейскому типу среднеевропейской расы, их предками были восточнославянские племена дреговичей, кривичей, ради ...
Пэчворк
Пэчворк - это настоящее искусство, особый стиль шитья из кусочков. Не правда ли, у наших бабушек в их уютных домах были подобные вещи, аккуратно скроенные из цветастых кусочков ткани, подходящих друг другу по размерам и оттенкам. Лоскутна ...
Меню сайта