Спектакли музейных предметов на примере музея В. Маяковского

Большую рол играют и временные границы музейного предмета, выступающего в роли языковой единицы экспозиционно-художественного текста, они обусловлены его характеристикой как «подлинного свидетеля» моделируемого исторического процесса, явления, события. В связи с этим можно привести трагикомический пример, связанный с уже упоминавшимся сценарием несостоявшейся экспозиции Музея Революции: в разделе, посвященном «столыпинской реакции», предполагалось создать образ политической «тюрьмы» (с решетками и прочими атрибутами), куда в качестве «узников» посадить . живописные портреты виднейших деятелей революции. Нет необходимости говорить о том, что это были образцы социалистического реализма 1930—1960-х гг. В общем, кончилось все плохо: авторов обвинили в «политической близорукости» .

Тематические границы музейного предмета, их (а в нашем контексте — языковых границ нового вида искусства) практически не существует. Искать эти границы, т.е. навечно «приписывать» музейные предметы к какому-то определенному тематическому профилю — все равно, что искать границы метафорических ассоциаций и, тем самым, пытаться «закрыть» поэзию, живопись и т.п. Другое дело, если взять и определить наиболее благоприятные «роли» для определенных предметов (напомним, что уникальный предмет — потенциально гениальный «актер») и сохранить их в стационарной экспозиции. Только время рассудит, имеем ли мы дело с произведением искусства или с его суррогатом.

Мемориальные границы музейного предмета, их невозможно установить с математической точностью. Недаром в музееведческом лексиконе появилось понятие «легенда», т.е. это система допустимых сведений об истории и судьбе конкретных предметов, включающая не только реальные факты, но и факты предполагаемые. Кто, например, из сотрудников мемориальных музеев (А.Пушкина, В.Маяковского, Л.Толстого и т.п.) может со стопроцентной уверенностью сказать, что полученные много десятилетий назад предметы и зафиксированные со слов «дарителей» как «мемориальные», не представляют собой материальные аналоги мемуарной фантазии?

Впрочем, в искусстве музейной экспозиции практически каждый музейный предмет потенциально личностей, т.е. способен стать мемориальным, точнее — достичь определенного уровня собственной мемориальности. Высший уровень — это личные вещи (документы, рукописи и т.п.) героя экспозиции, членов его семьи, близких друзей и знакомых, в конце концов любимого жтвогтоно… т.е. те предметы, о которых мы с минимальными сомнениями можем сказать, что их касалась рука (нога, взгляд, и т.п.) нашего героя. Средний — вещи из той культурно-исторической и, главное, географической среды в которой он формировался и действовал, т.е. вещи, не исключающие возможность свидетельствовать о тех или иных его деяниях. Наконец, низший уровень — это вещи, дошедшие до нас из той культурно-исторической среды, которая традиционно связывается с «эпохой» или «временем» героя, минуя известную (!) географию его жизни: потенциальная мемориальность сохраняется и здесь, но только на уровне случая, минимальной возможности, а это и есть объект интуитивно-художественного поиска истины.

Итак, можно сделать выводы, основное экспозиционное средство — музейный предмет, выступающий на уровне единицы художественного текста (что по традиции дает ему право называться «экспонатом»), характеризуется следующим: обладая условной некой «вещественностью» и разумными пространственными границами, музейный предмет как подлинный свидетель моделируемого исторического процесса не ограничивается профильно-тематическими рамками, для своего «перевоплощения» в тот или иной конкретный образ, но высшим критерием его актерского таланта является способность раскрывать свою потенциальную мемориальность. В том числе и на художественно-мифологическом уровне.

Другая информация:

Идеи постмодернизма
Стиль постмодернизма появляется тогда, когда его осознают, обозначают, присваивают ему имя. По отношению к постмодернизму это произошло в конце 60-х — начале 70-х годов XX столетия. "Онтологический" статус постмодернизм приобрёл ...

Возвращение во Францию
Окончательное возвращение Шагала во Францию произошло в 1948. Изданные вместе с книгой иллюстрации к «Мертвым душам» Гоголя (1948) принесли автору гран-при за графическое мастерство и совершенство офортов на ХХIУ Биеннале в Венеции. В ко ...

Модерн
Текучие очертания этих орнаментов не перепутаешь ни с чем. Модерн часто называют манерным и декадентским, забывая, что он возник благодаря промышленной революции XIX века и в свое время считался чрезвычайно радикальным и прогрессивным В ...