Привычные искусствоведческие анализы и объяснения произведений искусств и художественного творчества сегодня уже не могут нас устроить по многим причинам. Им на смену приходят различного рода теоретические реконструкции: культурологические, психологические, социологические, семиотические и т.д. И меня интересует художественный канон как предмет культурологической реконструкции, то есть я хочу рассмотреть изменение и особенности художественной реальности, обусловленные изменением и особенностями культуры.
В искусствоведении зафиксировано, что при переходе к Возрождению меняется тематическое содержание художественного произведения: в центр все чаще ставятся человек и реальная жизнь. Пожалуй, наиболее заметно это изменение как раз на сюжетах с религиозным содержанием. Мадонна, Христос, святые изображаются не в виде аскетических условных фигур, мы видим полнокровных, цветущих, так и хочется сказать, людей. Действительно, изображения бога и святых мало чем отличаются от изображения людей. И все же у тонких художников (например, таких, как Леонардо да Винчи, Филиппо Липпи, Рафаэль Санти отличаются, но чем-то неуловимым. Сохраняется условность поз и движений, но она какая-то другая, чем в средневековой живописи, прочитывается религиозная тематика и символы, но и они живут в рамках иной художественной реальности. Однако какой?
Безусловно, каждая религиозная эпоха нащупывает свое специфическое понимание бога, святых, библейских событий, понимание, отвечающее мироощущению человека данной эпохи. Но при этом художник, вероятно, должен удержать суть творческого задания: предъявить обычному миру и человеку иной, горний мир, погрузить его в реальность, где происходили необычные, мистические события и деяния. Как же организовать встречу двух миров: горнего и дольнего, бога и человека? Чем, к примеру, отличается Мадонна от прекрасных итальянских женщин, Христос - от обычных мужчин? У Леонардо да Винчи чем-то отличаются, у многих других художников - ничем.
Может быть, свет на эту проблему прольет анализ эстетических представлений эпохи Возрождения? Но здесь мы сталкиваемся с очередной загадкой. С одной стороны, теоретики искусства той эпохи трактуют красоту и прекрасное как нечто бестелесное и в этом смысле невидимое глазом, постигаемое, скорее, мистически. С другой, как писал Альберти: "Что же касается вещей, которые мы не можем видеть, никто не будет отрицать, что они никакого отношения к живописи не имеют. Живописец должен стараться изобразить только то, что видимо". Первую точку зрения, например, отчетливо выражает Марсилио Фичино и Аньоло Фиренцуола. "Как я часто повторял, - пишет Марсилио Фичино, - блеск и красота лица божия в ангеле, душе или материальном мире должны быть названы всеобщей красотой, а всеобщее устремление к этой красоте должно быть названо любовью. Мы не сомневаемся, что эта красота повсюду бестелесна, ибо ни для кого нет сомнения, что в ангеле и душе нет ничего телесного, и в телах она также не телесна . Что же такое, наконец, красота тела? Деятельность (actus), жизненность (vivacitas) и некая прелесть (gratia), блистающие в нем от вливающейся в него идеи". В трактате Аньоло Фиренцуолы "О красотах женщин" одна из участниц диалога называет воображаемую красавицу, которую ведущий дискуссию предлагает при написании картины составлять из изображений прекрасных частей тела других женщин, попросту "химерой". В ответ ведущий восклицает: "Вы не могли сказать лучше, чем сказав: химера, ибо, подобно тому, как химера воображается, но не встречается, так и та красавица, которую мы собираемся создать, будет воображаться, но не будет встречаться, мы увидим скорее то, что требуется иметь, чтобы быть красивой, чем то, что имеется . ". Итак, красота бестелесна и химерична, это отблеск идеи, божественного сияния, идеал красоты. Подобную сущность можно схватить, вероятно, не глазом, а духовным органом, наблюдая не за природой, а постигая замыслы бога. Однако Леонардо пишет: "Разве не видишь ты, что глаз обнимает красоту всего мира?". А рекомендации Леона - Баттиста Альберти предполагают изучение именно природы: "Итак, в каждой картине нужно соблюдать, чтобы всякий член выполнял свое назначение и чтобы ни один хотя бы малейший его сустав не оставался в бездействии. Члены же мертвецов должны быть мертвыми до кончиков ногтей, а у живых мельчайшая часть должна быть живой".
Как же совместить эти два противоположных понимания красоты? И как с точки зрения такого понимания красоты изображать бога и святых? Может быть, исходя из распространенной в период Возрождения идеи, что "бог проявляется в вещах"? Как писал Джордано Бруно: " . Мудрецы знали, что бог находится в вещах и что божественность, скрытая в природе . приобщает ее предметы к своему бытию, разуму, жизни".
Другая информация:
Поэзы Игоря Северянина - концерт для смешанного хора
Цикл состоит из шести частей: 1. «Увертюра», 2. «Серенада», 3. «Хабанера», 4. Интермеццо, 5. Романс, 6. «Народная».
Проследим последовательно весь ход развития цикла.
«Увертюра» («Колье принцессы») сразу раскрывает двуплановость текста: ...
Материальная культура первобытных людей
Для верхнего палеолита характерно наличие разнообразных по форме, более совершенных по обработке и специализированных по назначению орудий труда, знаменующих собой скачок в развитии производительных сил.
Отделка орудий труда стала более ...
Дунайская школа
Одно из самых революционных достижений в живописи этого времени принадлежит дунайской школе, которая известная также под названием «Дунайская живопись» или «Дунайский стиль», которая обозначила последнюю фазу развития позднеготической жив ...
Меню сайта